Когда меры принимаются непропорционально - это признак того, что они неэффективны для достижения цели. Когда понимание цели ошибочно, а восприятие реальности утратило актуальность, это приводит к неспособности найти эффективные и адекватные средства. А когда мышление закостенело, в то время как мир изменился - наступает парадигматический кризис. Так что же на самом деле делают, когда средства не работают? Еще больше того же самого. Чтобы не чувствовать, что было что-то, что мы могли сделать, но не сделали (например, подумать)
Как следовало бы бороться с коронавирусом? Прежде всего, нужно понять, что вирус - это не (только) проблема, но и возможность. Вирус возник из-за несоответствия и противоречия, которое постепенно сформировалось между тем, как мир действительно функционирует сегодня - как сеть - и закостенелым способом, которым мы управляем миром и организуем его - иерархически. У иерархической системы управления и контроля нет ни скорости, ни гибкости для реагирования на сетевые изменения и экспоненциальное распространение, поэтому рано (предпочтительно) или поздно она сломается в противостоянии с ними. Так сломается американское президентство перед лицом вирусного президента, так сломается академия перед лицом фейк-правды в Facebook, и так в конечном итоге государства сломаются перед социальными сетями и доминированием интернета. Чем более окаменелой является иерархическая структура - тем быстрее она сломается. И в случае с вирусом государственный истеблишмент демонстрирует образцовую окаменелость - относящую его к эпохе динозавров.
Жизнь сегодня протекает в сети, в виртуальном мире. Но по инерции - жизнь продолжает протекать снаружи, в иерархических институтах и иерархических концепциях. Чтобы устранить противоречие между практикой и концепцией, иногда необходима шоковая терапия. В конечном итоге иерархическое государство, управляющее в форме древовидной пирамиды сверху вниз, будет заменено более плоским сетевым государством, которое гораздо эффективнее в обработке данных, принятии решений и системах контроля и управления - подобно тому, как мозг эффективнее бюрократии. Сегодня вирус (и любое вирусное распространение) намного эффективнее любого механизма контроля и управления, которым мы располагаем, но при иной архитектуре - всё изменится наоборот. Другие институты в жизни, такие как работа и обучение, давно должны были перейти к сетевому формату - и вирус это возможность для этого.
Государственный истеблишмент, понимающий это, объявил бы о всеобщем переходе на работу и обучение из дома, от последнего ученика до последнего офиса, и использовал бы кризис для проведения необходимых системных изменений, требующих фазового перехода, а потому невозможных в обычное время. Нет никакой причины, почему люди должны ездить за покупками, а не заказывать их домой в обычное время - сеть просто построена наоборот. Когда все заказывают еду домой - накладные расходы на доставку становятся эффективнее содержания супермаркетов повсюду, и покупка превращается в почтовую доставку. Самый большой вызов в наши дни, с экономической, инфраструктурной и даже экологической точки зрения, ложащийся на плечи государств - это желание продолжать жить в старой структуре, когда сетевизация централизует всё. Это создает невыносимую нагрузку на физические центры и коллапс всей физической инфраструктуры под невозможными нагрузками, в хронических - и неразрешимых - кризисах транспорта, жилья и образования.
Если все едут в центр сети утром и возвращаются вечером во все части сети - транспортная сеть не может не рухнуть, а цены на жилье не могут не взлететь до небес. Если нужно физически приходить в школу - мы всегда будем получать образование низкого уровня, без возможности выбора и без конкуренции, и без индивидуальной адаптации. Нужно жить в центре, чтобы учиться в Тельма Ялин [известная школа искусств в Израиле], и только тот, кто доберется до Тель-Авива, получит доступ к работе в ведущих компаниях. Физический мир не построен как сеть, и даже если мы проложим бесконечное количество путей и построим плотные небоскребы - противоречие между сетевой структурой и физической структурой всегда будет быстро приводить инфраструктуру к перенасыщению. Поэтому настоящее лидерство использовало бы этот кризис для самого важного изменения - структурного изменения. Потому что лучше перелом, чем полное разрушение (это, собственно, альтернатива).
Нет никакой причины, почему офисная работа по всей стране не может выполняться из дома, кроме концептуальной закостенелости. Компьютерные инструменты для этого существуют уже вчера. То же самое касается обучения (будь то дистанционные уроки или обучающие программы, игры и специализированные медиа). Страх потери контроля над работниками или учениками не учитывает эффективность компьютеризированных систем контроля, чьи возможности отслеживания и анализа данных намного превосходят любой человеческий контроль. Человеческую потребность в обществе и человеческих связях следует четко отделить от функциональных связей - на благо обеих сторон. У школы и молодежного движения совершенно разные функции - и тот, кто не тратит два часа каждый день в пробках, может посвятить больше времени друзьям (и книгам - которые являются другими людьми в текстовой форме). Потеря производительности и эффективности в современном обществе, возникающая из-за траты времени и ресурсов на поддержание связей в физическом пространстве вместо духовного пространства - непостижима. В будущем люди не поймут, почему люди физически ездили в офис, школу или за покупками. Почему компании были вынуждены строить безумно дорогие здания на бесценной недвижимости только для того, чтобы люди весь день сидели перед компьютером, полностью идентичным тому, что у них есть дома, после того как потратили бесконечное количество нервов и загрязнения на светофоры и гудки?
Любой дальновидный лидер понял бы это и ждал бы удобного момента для совершения переворота - и вывода системы из физической фиксации в пользу более виртуального и духовного существования (что в любом случае характеризует прогресс человечества с незапамятных времен - даже мозг является более сетевым органом, чем тело, и в этом его преимущество). Но нам, похоже, это не нужно. Мы, евреи, давно отделились от физического существования к существованию в самом языке - и наши политики являются политиками языка. Наш премьер-министр представляет, выступает, заявляет, подстрекает, насмехается, распространяет слухи, осуждает, рекомендует или дает указания к действию (в отличие от исполнения) - и его величайшие достижения - это речи или заявления (его или других). Так в обществе укоренилось представление, что слово важнее действия, и что если мы выступаем в ООН, мы им показываем, и что эффективная борьба с вирусом - это набор телевизионных выступлений. И так мы заплатим всю цену революции, но ничего не выиграем и вернемся точно в то же состояние. Биби [Нетаньяху] - это ультимативный политик витгенштейновской философии языка: его слова - это инструменты для его работы, и их использование - это их значение, и он лучший игрок - в языковой игре. Как жаль, что его интеллектуальные способности низки (пусть поднимет руку тот, кто когда-либо слышал от него хоть одно интеллектуальное прозрение! не говоря уже об оригинальной идее), и что его способность осуществить парадигматический концептуальный сдвиг равна нулю, и поэтому мы застряли в инфантильном дискурсе. Не чихайте!
Разумное государство, которое не является только государством пропаганды, действовало бы правильнее даже внутри иерархической парадигмы, и за минуту создало бы обязательное к установке приложение, которое постоянно сообщает о каждом перемещении, обязывает каждого гражданина сообщать в нем о измерениях температуры дважды в день, о каждом кашле и изменении здоровья, а также о каждом человеке, с которым он встречался (и отслеживает другие параметры, которые оказались бы эффективными...) - и штрафует тех, кто этого не делает (деньги все понимают). Тогда оно обрабатывало бы эту информацию и распределяло ее большой группе блестящих исследователей, которые соревновались бы в построении прогностических моделей (это классическая задача для машинного обучения - и решение постоянно улучшалось бы, и быстро). Так оно использовало бы эти данные для целенаправленного тестирования на носительство и немедленных персонализированных указаний об изоляции через приложение, которые создали бы файрвол между носителями и остальным населением. Как знает каждая сетевая компания (или разведывательная организация) - ключ в огромном сборе данных и картировании сети, и только так можно попытаться иерархически преодолеть распределенные и заразные сетевые явления (терроризм, например). Но такие данные есть в Китае - отсталой стране. А в нашей стране есть отговорки - и всякая лихорадка.
Часть 3 - Корона как год шмиты [субботний год в иудаизме]: мир, который весь долгосрочный