Еврейская комедия

Если бы я не был антисемитом, евреи сами построили бы мне бомбу и расшифровали бы для меня коды, а не подталкивали бы американцев, и нацисты выиграли бы войну - благодаря немецким евреям

Данте и Вергилий в аду - Уильям Бугро (источник)

Мне приснилось, что просто так посреди жизни, в полночь Судного дня [Йом Кипур], когда все души поднимаются на небеса для суда, я обнаружил себя блуждающим в темноте в мрачном лесу посреди рая. И непонятно мне, где все те праведники, о которых нам рассказывали. Всё пусто, даже священные звери разбежались. Не может быть, чтобы ни один еврей не был достаточно праведным, чтобы попасть в рай. Где хотя бы все выжившие в Холокосте, то есть, упс, жертвы?

И вот на одном из деревьев - я вижу не кого иного, как Хаима Нахмана Бялика [классик еврейской литературы], национального поэта. И я кричу: Это ты из "Птичьего гнезда"?

- Только не начинай и ты.

- Но это ты из "Качалки"? Тебя действительно обделили. Видел, как тебя обошли с банкнотами? Черниховский [другой еврейский поэт] обошел тебя на повороте.

И Бялик разгорячился: Он действительно стоит пятьдесят. Но почему не я на двухстах?!

- Это наверняка из-за цитаты на банкноте: "Мы - серебряное блюдо, на котором подано государство еврейское". Но между нами, как выпускники йешивы [религиозной школы], это всё этническая дискриминация против ашкеназской культуры. Почему включили только поэтов с сефардским произношением? Полное исключение ашкеназского произношения.

И Бялик вздыхает: Ну, поколение мельчает. Что следующее, шекель Йоны Волах? Шлонский в шекеле? И это ещё ничто по сравнению с конкуренцией, которая будет за десять агорот... А меня засунули сюда быть гидом. Пойдем, пойдем, покажу тебе что нужно увидеть, короткий тур, и поймешь принцип.

И он берет меня там в загробном мире к большим воротам, откуда слышатся ужасные крики отчаяния, и написано на них: "Надежда двух тысячелетий". И Бялик бросает: Это отдел Циппоры в еврейском аду, показательный отдел, который очень любят показывать туристам, называется: "За грех, которым согрешили мы пред Тобой развратом, и за грех, которым согрешили мы пред Тобой явно и тайно". И крики становятся всё ближе, разрывающие сердце: Согрешил я, провинился, преступил! И Бялик объясняет: Здесь, например, бродит без покоя душа какого-то несчастного журналиста, который однажды захотел быть интервьюируемым вместо того, чтобы брать интервью, и тогда он не сдержался и, чтобы его лучше слышали, коснулся мизинцем уха журналистки, и даже попытался проникнуть в ушную серу, получая от этого высшее удовольствие. Теперь его вечная судьба - стоять здесь с рукой в декольте надзирательницы, и он стучит ей по сердцу с большой гражданской смелостью: "За грех, которым согрешили мы пред Тобой ожесточением сердца, и за грех, которым согрешили мы пред Тобой насилием и по своей воле" и кончает, в то время как на её лице выражение боли, обычное у женщин во время острых наслаждений, когда неясно, приходит ли удовольствие от гнева или наоборот. Но если ты ещё не понимаешь принцип - пойдем дальше.

И он ведет меня в еженедельный политический отдел в аду, который называется: "За грех, которым согрешили мы пред Тобой глупостью уст, и за грех, которым согрешили мы пред Тобой нечистотой губ". И вот там в отделении великих нации все премьер-министры просят прощения. Биби [Нетаньяху] говорит: Простите, леваки, что сократил вам годы жизни от разочарования, которое я вам причинил из-за разочарования, которое вы испытали от меня. И Голда [Меир]: В этот Судный день, положа руку на сердце, я должна попросить прощения за то, что была права. Посмотрите, сколько людей, которые не приближаются к территориям из опасения - едут в Синай ИГИЛ. То есть лучше Шарм-эль-Шейх без мира, чем наоборот. И Бен-Гурион: Простите, что мы победили, и потратили драгоценный жертвенный кредит, стоивший миллионы. Мы должны были проиграть арабам, и тогда под покровительством организации Шунра [игра слов: на иврите "кошка"] мы бы скулили десять поколений о том, что мы беженцы из Европы, и устраивали теракты в Берлине. Ракеты по Рейхстагу! И ООН осудила бы Германию, а волонтерки из Швеции делали бы нам одолжение. И Барак произносит речь: Я стою здесь сегодня, перед партией Труда всех поколений, киббуцным движением и исторической МАПАЙ, и извиняюсь за свои извинения перед восточными евреями [сефардами]. У меня не было эмоционального интеллекта. И Шарон: Я извиняюсь перед длинными ногами Кондолизы. Моя жена умерла, и я не знал, что она лесбиянка. Сегодня меня бы сразу уволили. И Рабин: Я извиняюсь за Переса. И Перес: Я извиняюсь за Рабина. И Бегин: Я извиняюсь, что не извиняюсь, но меня учили не извиняться. И Шамир: Вот я, бедный делами, трепещущий и испуганный перед восседающим среди славословий Израиля. Пришел умолять и просить прощения от имени народа моего Израиля, который послал меня сказать, что мы просим прощения, хотя мы не извиняемся за то, кто мы есть, потому что ты на самом деле виноват в этом и должен просить у него прощения, и тогда, может быть, мы простим тебя.

И я вижу, что чем больше грехи - тем наоборот - отделы выше в еврейском загробном мире. И Бялик говорит: Это уникальная логика иудаизма. Там, где стоят раскаявшиеся - совершенные праведники не стоят. Поскольку злодеяния превращаются в заслуги при раскаянии, то чем больше грех, тем выше достоинство. И отсюда и далее это просто слишком высоко, и я не могу сопровождать тебя, потому что я умер до создания государства Израиль и поэтому я не израильтянин и у меня нет гражданства, и только израильтянам разрешено входить в отделы с таким разреженным воздухом вершин.

- Почему, что там есть?

- Я не могу тебе сказать.

- А, я знаю! Сейчас я встречу мифическую бывшую, и она наконец попросит у меня прощения. Годами я ждал этого момента, сколько раз я представлял её коленопреклоненной в слезах передо мной и просящей прощения - а я не прощаю её. И теперь наконец сбудется мечта.

И я бегу как можно быстрее наверх, перепрыгивая через все скучные отделы, где помещик извиняется за собаку, и Иеровоам за золотого тельца, и Сталин за усы, которые действительно были чрезмерными, и Аман объясняет, что Пурим - это почти Киппур, и он плохо слышит с маком [игра слов: традиционная выпечка на Пурим с маком], и всё было шуткой, и фараон демонстрирует биение в грудь тяжелым весом, и так далее - прямо в задний отдел, и вот я вижу там - в штраймеле [меховая шляпа хасидов] и пейсах - как раз другого мифического экса: Гитлера.

И я чуть не проглатываю язык: Хайль Гитлер, всё в порядке? И Гитлер завивается в талесе [молитвенное покрывало]: Действительно, действительно, я прошу прощения. Я ошибался, безусловно. Серьезная ошибка. Если бы я не преследовал евреев, я бы победил. Ты знаешь, сколько еврейских нобелевских лауреатов я выгнал в США? Самого Эйнштейна. И сколько гениальных евреев я убил? Если бы я не был антисемитом, евреи сами построили бы мне бомбу и расшифровали бы для меня коды, а не подталкивали бы американцев, и нацисты выиграли бы войну - благодаря немецким евреям.

И я уже совсем ничего не понимаю. Если Гитлер принимает иудаизм и раскаивается - я принимаю христианство и становлюсь вероотступником! Пророк Иона был прав - если скотины так много. Что это за еврейский загробный мир такой, раскаяния, который и ад, и рай одновременно, что это за культура исповедей такая, которая является сочетанием процесса раскаяния и процесса отступничества в процесс возвращения в недоумение?! И вот я вижу отдел, на котором написано: "За грех, которым согрешили мы пред Тобой насмешничеством, и за грех, которым согрешили мы пред Тобой злословием". И закрывают за мной дверь.