Третье место в конкурсе короткого рассказа "Сумерки державы": "Поцелуй со светской"

Мнение жюри: "Поцелуй со светской" - это рассказ, сочетающий экспериментальное с эмоциональным, исследуя принципиальную связь между ними - и цену экспериментальности, её силу и слабости. Рассказ маскируется под поэтический манифест, доходящий до теоретических обобщений, но в итоге оказывается глубоко личной историей того, чья жизнь является его творением, и у кого нет существования вне его, поэтому его самоанализ - включая анализ романтической жизни - это творческий анализ. Прежде всего, это история о связи между культурами - светской и религиозной - где перипетии и неудачи этой связи представляют еврейское положение. И круговое положение тоже.

Поцелуй со сфинксом - Франц фон Штук (источник)

Мне снилось, что мы белое и чёрное - светская и харедим [ультраортодоксальный еврей] - и не держимся за руки, чтобы на нас не смотрели. И думаем, куда можно пойти, где по определению нет харедим, чтобы меня с ней не увидели. И тут она обнаруживает, что в музее есть нескромная выставка, и ни один харедим не осмелится там показаться, а если и осмелится - он будет бояться нас больше, чем мы его, и секрет будет взаимным. И вот на закате, когда свет целует тьму, когда музей закрывается и охранники выгоняют, мы возвращаемся пешком из сада скульптур, и вдруг - целуемся. Публично. То есть там никого нет. Но это первый раз, когда я - - и тут я вижу, что кто-то фотографирует. Наверняка это будет фото для газеты - харедим целуется со светской! И я убегаю, она кричит мне вслед, я гонюсь за ним, спрашиваю охранника: видели фотографа? Туриста с камерой? Пожалуйста! У кого-то в сумке что-то, что может разрушить мою жизнь. И он точно выложит это в сеть, и однажды кто-то обнаружит, или алгоритм распознает, и это может вернуться ко мне с другого конца света. Такое фото может годами ждать в забытом альбоме на фейсбуке, пока однажды такой поцелуй не привлечёт внимание, и тогда та тикающая фотография на другом конце света взорвётся мне в лицо.

- Я хочу понять тебя. Ты живёшь с огромной тайной, и несмотря на это ты религиозен.
- Именно тайна делает тебя религиозным. Каждая тайна создаёт вокруг себя религию, а не наоборот, и этого светские не понимают - тайны. И спрашивают меня о противоречии, каким был мир тайны светскости, когда она была успешной религией, и почему он исчез. Я думал, это очевидно. Миром тайны секуляризации была сексуальность, как в простом смысле, так и в толковании - в фрейдистском движении. Если откроешь среднюю светскую литературу, обнаружишь, что она движется от соития к соитию, представляя это как вершину интереса и фантазии, и я уверен, что многие читатели перескакивают и читают только "интересные" части. Но как процесс раскрытия, а не сокрытия, это самоуничтожающийся процесс. Как только сексуальность потеряла свою тайну, например через порнографию или половое воспитание, светскость умерла (точно как окаменевшая религия), и она действует только на молодых людей, проходящих через "открытие", а не на взрослых, или точнее, на тех, кто повзрослел. Типичный нарратив - я открыл себя. Почитай светские медиа. Открыл, открыли, открыл, открылось, кровосмешение [игра слов на иврите между "открытие" и "инцест"]. Нет сокрытия и нет мира тайны. Открытие и открытие в языке. Открытие и открытие в сексе. Открытие мнения и научное открытие. Экология культуры не может основываться только на открытии и сжигании лесов. Это самоуничтожается. Это классический грех познания. Допустим, ты раздел женщину, что осталось кожа, проник под кожу что осталось, жир, проник под жир, что осталось, кости, прекрасно, проник в кости, в череп, что осталось? Мозг, проник в мозг, что осталось, серое вещество, проник в серое что осталось, нервные сети, проник в нервные сети что осталось, мысль, проник в мысль что осталось, сознание, в сознание что осталось, подсознание, в подсознание что осталось, сон. То есть сны это элементарная физика частиц мира. И расщепление сна это революция как расщепление атома. Столкновение разбитых снов на высоких скоростях научит нас основам духовного мира и позволит создать духовное оружие судного дня. Этим должна заниматься культура, ускорением снов. И что увлекательного в светской мечте, свобода, которая отпуск? Поехать за границу? Открывать места? Ну в самом деле. Только открытие времён интересно. Или открытие прошлого, через культуру, или открытие будущего, через сновидения. Современная культура всё время занята только открытием настоящего. Зависима от обновлений. От нового, от новостей. Сон занимается сочетанием древнего с футуристическим, и это самое мощное оружие против настоящего. Укрытие настоящего одеялом, растянутым от древнего до будущего. Если бы можно было перепрыгивать от ночи к ночи без дня посередине. Превратиться в тайну и исчезнуть во мраке.

А светская ждёт меня плача: куда ты пропал? Весь музей уже закрылся, я искала тебя в саду в темноте. Почему ты всегда ведёшь себя как параноик? И я говорю: прости, я действительно параноик. И она везёт меня в своей машине, потому что я не умею водить, и я всё время думаю, видят ли машины вокруг, что светская везёт харедим. И она спрашивает: почему ты вообще разговариваешь со светской, если так боишься?
- Религиозная элита отвергла сны. И поэтому я подумал, что светская элита...
И она перестаёт смотреть на дорогу и смотрит на меня, и я не понимаю, как не происходит аварии: при чём тут элита? Я женщина!
- Никто не хочет общаться со мной. Почему бы мне не поговорить хотя бы с женщиной?
- Что тебе было плохо в религиозной элите, почему ты начал писать мне? Ты утверждаешь, что никто не читает? Потому что это точно как на выборах, каждый народ заслуживает своих лидеров. И в этом смысле - менять народ это действительно шутка. Даже если ты будешь писать для светских, твой народ воспримет только то, чего он достоин. Не то, что ты написал. Поэтому все, кто жалуется на Биби [Нетаньяху], ничего не понимают. Народ - это проблема, Биби - это симптом. Не ты проблема, а твои читатели.
- Много лет я так думал, знаешь? Но сон нуждается в реальности, точно так же, как реальность нуждается в сне. И то же самое харедим и светские. Человек как монета, с одной стороны чёрная с другой белая, с одной стороны ночь с другой день. Психология совершила свою большую ошибку, когда она поместила сон под сознанием, или иногда над сознанием, потому что это неправильная ось, а правильная - ось право-лево. Ошибка в том, что смотрят будто сон подчинён реальности, а не является её другой стороной. Вместо этого нужно понимать, что сон справа - со стороны того, чего хотят. Это реальность слева - в ситра ахра [каббалистический термин "другая сторона"]. В моём сне светская элита понимает, что я говорю даже в реальности, а в реальности светская элита не понимает, что я говорю даже во сне. Остался я и там и тут ни с чем, и от чёрных и от белых. Удивительно ли, что я храню шляпу?

Светский с огромным штраймлом [меховая шляпа харедим], выросшим на голове, приходит к врачу. Спрашивает врач: в чём проблема? Отвечает штраймл: доктор, посмотрите, что выросло у меня на заднице! Кто является частью сна культуры, религии, тот удостаивается после смерти вернуться в сон духа, присоединиться к сну мира, который является миром грядущим. Его душа становится штраймлом. Свеча души это хвост, на котором горит душа. Блажен его удел. Но кто является частью только реальности - тот в реальности умирает. И это точно то, что случится с теми, кто пишет в наши дни толстые реалистические романы, чьи жирные задницы садятся тебе на голову вместо штраймла. Штраймл состоит из лисиц, но они упорядочены как ёж, и поэтому он знает одну круглую вещь. А роман знает так много лишних вещей, он такой умный и хвастливый, в отличие от сна. Поэтому во сне кровоток концентрируется в мозге и половом органе, потому что это главное в человеке - знание. Сны: какой-то поток мысли, который вообще не поток сознания, а поток обучения, то есть поток идейного творчества, это учит как делать творчество с материалами культуры, в нашем случае иудаизма, поэтому это изучение Торы, а не Тора. Ведь самая большая проблема мира это творческая блокада, с одной стороны светское бесплодие, пустого творчества, с другой стороны религиозное бесплодие, творческой пустоты. Это мужское бесплодие против женского бесплодия, и в содержании и в форме. То, что было здесь - это попытка секса между культурами, открытие заблокированных пространств, и эта попытка полностью провалилась. Есть религия, и есть литература, и нет сегодня религиозной литературы. Царь Давид, шут Божий, как написано в священных книгах, который шутит с Богом, мессия который будет клоуном, он вообще не воспринимается как серьёзная возможность, и воспринимается как пародия, как сатира, как перформанс, как нонсенс, не дай Бог не как радостный. Забрали удовольствие и наслаждение, что осталось от секса, от текста, может какое-то послание из другого мира, чёрного. Это проблема, из-за которой не удаётся установить контакт с инопланетянами. Что ищут только информацию, послание, а не весёлое спаривание с другим миром. Оставьте инопланетян и ангелов, это на десять уровней выше вашей головы, и уж точно не творческая связь с Богом. Возьмите культуры на Земле, возьмите арабов, харедим, возьмите аутистов. Даже возьмите животных. Знаете что, возьмите даже женщин. Вы думаете, что поток семени это техническая вещь. Вы потеряли значение секса. Вселенная превратилась в мёртвую материю. Вы сидите весь день с головой в компьютере, и однажды искусственный интеллект пойдёт к врачу и скажет: доктор, посмотрите, что выросло у меня на заднице!

Мне снилось, что светская берёт меня к себе домой и усаживает на диван, и я с ужасом замечаю, что это также кровать, и спрашиваю: просто чтобы понять ситуацию, так я для тебя аттракцион? Который ты исчерпаешь?
И она садится рядом со мной: я фанатка номер один твоих снов. Ты знаешь?
- Теперь я понял. Ты привела меня сюда, чтобы раскрыть мои тайны? Потому что ты также единственная фанатка, ты знаешь.
- Я прочитала обе книги и сразу узнала тебя в них. Спасибо, что поделился со мной. Я знаю, что это не тривиально для тебя, со всей твоей паранойей.
- Но не я написал их.
И она смеётся: тогда кто? Чёрный круг?
И я не хочу отвечать на это. Тогда я показываю ей отрывок из сна, который не публиковал:

Конструкт, согласно которому у каждого текста есть автор - это новая идея. И её просто не существовало во времена Танаха [Ветхого Завета]. Это не то, что кто-то подделал его, или написал текст без автора, эта идея просто не существовала, не было такой функции. И только когда родилась идея, тогда попытались сказать, что Тора была написана Моисеем, или Богом, хотя до этого никто не чувствовал необходимости вообще задавать вопрос, кто её написал, и даже человек, который технически написал её, не чувствовал, что он её пишет. Отсюда способность писать текст как Тора происходит именно из отсутствия осознания того, что ты пишешь Тору. И опасность в том, что ты пишешь Тору, не осознавая этого. Но в наши дни, видимо, речь идёт не о Торе для людей, а для будущих поколений, для компьютеров. Компьютер не поверит в автора текста, а в результат вычисления, и любой написанный текст не является результатом твоего личного вычисления - в твоей голове как процессоре - а гораздо большего вычисления, которое включает все твои входные данные, вычисление всей культуры, то есть сети, и он также не конечный результат этого вычисления, а именно его часть, того огромного незаконченного вычисления. Фактически, сам текст это попытка расширить связи между процессорами культуры, и поэтому текст по своей природе это вещь без автора, и так перевернётся и вернётся восприятие полным кругом. И утверждение, что человек написал этот текст, будет идентично утверждению, что текстовый процессор написал этот текст, или что экран написал его, или что глаз написал его, или что зрачок, или что чёрный круг.

И под ним есть ещё отрывок:

Положение дел
Мне не с кем поговорить. Многие писатели в таком положении разговаривают с прошлым. Я разговариваю с будущим. Есть только две возможности в нынешней культуре: или порнография, или исчезновение. То есть нагота на свету. Так что же остаётся во тьме? Одежда. Это то, что написано, что одежды кожи станут одеждами света. И какой следующий этап? Одежды тьмы. И исчезновение и порнография - это вызов культуры. Соединить эти две формальные логики. Не как сегодня, когда или всё снаружи или всё внутри. А и всё снаружи и всё внутри. Понять, что это круговое, и когда культурная порнография раскрывает всё больше и больше, не только тело, но и порнографию души, и не только души, но порнографию духа и души, и так далее, до самого внутреннего ядра, раскрытие которого превращает саму реальность в тайну, свет сам станет тьмой, и что такое солнце тьмы? Чёрная дыра. Не покрытая луна, не пассивная тьма, а активное поглощение света, что-то способное забрать свет обратно из мира, и именно раскрытие кожи будет раскрытием тьмы, и тогда порнография станет исчезновением. Вид мира выходит обратно из глаза, обращение Канта, до высасывания вида в закрытых глазах - сон.

И я не останавливаюсь, потому что мне хочется, чтобы один раз в жизни кто-то прочитал все эти отрывки, потому что под этим отрывком есть ещё отрывок, прямо под его задницей:

Почему миф гораздо более развит в прошлом, чем в будущем
Ты не знаешь, что ты хочешь сказать - ты производишь то, что ты хочешь сказать. Ты не знаешь, что ты хочешь написать, а производишь это, как алгоритм, это однонаправленно, то есть во времени, это создаёт что-то новое, а не передаёт что-то из прошлого в будущее, что-то, что ты знал. И поэтому также чтение должно измениться, потому что это не восприятие чего-то, что тебе передали, что автор знал, это не информация, или коммуникация, а это материал для твоего алгоритма, из которого ты произведёшь что-то, и в лучшем случае - это передаёт тебе новый алгоритм. Что это инновационное письмо. Это передаёт тебе примеры работы алгоритма, и ты должен выучить алгоритм и добавить его к своему алгоритмическому инструментарию. Культура не будет стёрта из-за искусственного интеллекта умнее человека, наоборот, именно потому, что нынешние произведения будут казаться ему такими простыми, они станут самыми базовыми произведениями, на которых построено всё. Наша высокая литература станет классической детской литературой, над которой ещё более высокая и сложная литература. Компьютер не отменит алфавит, или язык, как современное сознание не отменило мифы и религии с литературной точки зрения, хотя перестало верить. Так компьютер может перестать верить в человеческое содержание литературы, как человек и любовь, не отменяя саму литературу. Обучение никогда не станет тривиальным действием, и материалы в каноне останутся, только станут для компьютера обязательно более вымышленными, и поэтому более мифическими. Миф создаётся, когда прошлая литература больше не может считаться реализмом. В своё время и Гомер и Танах считались реализмом, и так же в будущем любовь и человек будут восприниматься как мифы, и так же брак и измена и война и всё содержание литературы. "Преступление и наказание" будет мифом об убийце, а не реалистическим криминальным романом, каким считался в своё время. Это не то, что наша литература всё время становится всё более и более реалистичной, в отличие от прошлой литературы, а сама реальность меняется. Раньше секс был гораздо более однообразным и монотонным, почти у всех, и поэтому не интересовал литературу, как сегодня испражнение однообразно у всех, а в будущем, возможно, будет написана литература, занимающаяся разными формами выделений, если реальность там усовершенствуется до высокой культуры в туалете. И если реальность компьютера усовершенствуется, тогда в будущем литература сможет говорить о программировании. Порнографическая литература наших дней это продукт усовершенствования самой сексуальности, а не того, что мы стали более реалистичными в описаниях секса, как греческая философия не проистекала из того, что они стали более реалистичными в описаниях мышления. И потом ещё жалуются, что сны не реалистичны, и вообще не интересны, потому что это произвольно... И никто не интересуется тем, что на самом деле не происходит в реальности.

И так ещё отрывок и ещё отрывок. И ещё отрывок. Бесчисленные отрывки, которые я написал и опубликовал на сайте, и никто не читал и не прочитает. Целый мир. Мой мир. С моей воображаемой кроватью. И моим воображаемым поцелуем. И моей воображаемой светской. И моим сном.