Аристотель подверг меня сексуальным домогательствам

Она кричала, и мне это показалось полной завистью рта к заднему проходу, и я задумался о несправедливой дискриминации между ними

"Мужской ответ на #MeToo - #TooMuchInformation" (источник)

Мне приснилось, что я знаменитый и успешный мужчина, и женщины жалуются, что я их сексуально домогался. И я впадаю в панику, потому что неважно, что я скажу или даже просто представлю - это история с заранее написанным концом, а я не хочу таких нарративов, потому что с литературной точки зрения они ущербны и неинтересны. Это не трагедия, и недопустимо, чтобы моя жизнь стала историей, написанной кем-то другим, да ещё и в другом жанре - низшем, средневековом, морализаторской притчи - который вдруг захватил её самым неэстетичным образом, словно deus ex machina в виде жалобщицы. И что скажет Аристотель, не говоря уже о его эпигоне - Маймониде [Рамбаме] - который постановил, что закон следует Аристотелю во всём, что находится под лунной сферой и до центра Земли, включая поэтику, а значит такой конец противоречит закону.

Есть ли что-то, что я могу сделать, чтобы привести к другому концу? Что-то, о чём не подумали все гениальные мужчины, включая Джона Сёрла, создателя "Китайской комнаты"? Мой мозг мечется между вариантами, как серая мышь, попавшая в безвыходную ловушку, и любой сценарий, любая реакция уродливой мыши - всё заканчивается одинаково. Кафкианская ситуация напоминает мне Кафку. Ведь он решил эту литературную проблему... Нужно бежать навстречу кошке. Нечего терять, кроме как проиграть оригинальным способом. Вот, например, Сёрл, величайший из ныне живущих аналитических философов, обвиняется в том, что в 84 года он сексуально домогался 24-летней студентки, и это станет завершением его статьи в Википедии. Так пусть моя статья закончится иначе.

И я выпускаю заявление для прессы: "Да, я их сексуально домогал, и я пишу это вопреки советам моих адвокатов, потому что мне не подобает трусливо прятаться за юридической системой, да и тюрьма не кажется мне приключением". На следующий день отклики в статьях обнадёживающие: наконец-то мужчина, который признаётся, не увиливает, делает то, что думают феминистки, и с радостью готов заплатить свой долг движению. На следующий день, воодушевлённый успехом, я публикую в Facebook:

"#не_извинился Я признаюсь во всём и готов подробно описать все свои преступления на благо нации, даже те, о которых ещё не жаловались, в поддержку #не_пожаловалась, не скрывая ни одной постыдной детали из моей мерзкой души. Я подсчитал вчера ночью, и в общей сложности я сексуально домогался двухсот женщин и совершил сексуальное насилие над пятьюдесятью, и каждый день я буду раскрывать здесь новую историю домогательства и новое имя той, кого я домогался и кто ещё не набрался смелости пожаловаться. Я изолью перед вами, мои судьи, всю правду, в отличие от других мужчин. И начну с жалобщиц.

По правде говоря, я домогался А. из-за её полных грудей, выглядывавших из слишком маленькой блузки, сжатых, несчастных, мне показалось очень забавным освободить их, так что я засунул руку и умело вытащил одну наружу, вы бы видели её лицо. Жалобщица Б. была плоской и уродливой, но я домогался её, чтобы не дискриминировать, потому что она выглядела как мышь, нуждающаяся во внимании, и я просто подумал, что наверняка я первый, кто когда-либо обратил на неё внимание, а у меня всегда была симпатия к мышам (вы же знаете, что у меня мышиное тело и лицо, и поэтому никто не хотел со мной встречаться, и именно поэтому я любил домогаться слоних).

К жалобщице В. я приставал из-за её зада, вдохновлённый Ханохом Левиным [известный израильский драматург], которого читал накануне ночью, не удержался от того, чтобы повесить на него номерной знак. Поскольку у неё было лицо как задница, она показалась мне обладательницей уникальной топологической симметрии: кзкзк (конечности-зад-корпус-зад-конечности). И поскольку изгибы между ягодицами были намного красивее лица, я предпочёл целовать там, а не её рот. Она закричала, и мне это показалось полной завистью рта к заднему проходу, и я задумался о несправедливой дискриминации между ними, и рыцарь во мне восстал против того, что задний проход является жертвой рта, ведь всё, что входит в один, выходит из другого, только один является объектом желания, а другой подвергается культурному шеймингу. И тогда я лизнул её там в бодлеровско-пограничном стиле, и перед её изумлённым взглядом изрёк: злословие - страшный грех". И в комментариях пишут: Мужской ответ на #MeToo - #TooMuchInformation. #извинение_хуже_преступления.

И на следующий день я продолжаю в Facebook: "Сегодня утром я пошёл в полицейский участок и признался в изнасиловании! Я изнасиловал известную телеведущую, жену известного политика (несмотря на все неидентифицирующие детали, я не раскрою здесь её имя, чтобы вы попытались угадать, хотя это некрасиво, и тем самым испытали частичку того удовольствия, которое испытал я). Когда я достиг удовлетворения, она кричала: нет, нет! Мой муж убьёт тебя. Но её муж ничего мне не сделал. И даже не обратились в полицию. Я должен отметить, что у меня есть записи её дикторского голоса в случаях изнасилования, которыми я наслаждался, как её рот произносит слово "изнасилование" с судорогой. Кто заинтересован в цвете и форме её сосков: ссылка в первом комментарии". И СМИ в неистовстве: Изнасилование в новостной студии. Нет комментария от ведущей. Но ведущая в конце концов отвечает: "Меня не насиловали. Не помню, чтобы он вообще ко мне прикасался. Не знаю, о чём он говорит".

И я пишу: "Понятия не имею, почему она решила отрицать то, что произошло. Видимо, только потому, что ей неудобно перед мужем. Может быть, она ему не рассказала. А может быть, есть более тёмное объяснение чёрной дыре в твоей памяти: ты просто вытеснила это из-за травмы! Иногда проходит 20 лет, прежде чем вспоминают об изнасиловании, исследования доказывают, что иногда проходит даже 60 лет, прежде чем жалуются на изнасилование. Вчера на повторном допросе в полиции я утверждал, что необходимо отправить её на психоаналитическое лечение за государственный счёт, где она вспомнит это так же, как я помню это - как будто это было вчера ночью, когда я снова фантазировал о ней".

И на следующий день я продолжаю медиа-блиц. В новостях объявляют, что вечером эксклюзивное интервью с серийным домогателем (предположительно), сексуальным насильником (предположительно), спорным насильником (предположительно), который обещает рассказать на этот раз в прямом эфире правду и только правду о деле, которое потрясает страну, и заявляет: "Сегодня ночью я раскрою тёмную тайну моей жизни". И интервьюер спрашивает: Вы выбрали нестандартный подход к обвинениям против вас, и говорят, что вы похоронили себя. Почему? И я говорю: Вау, идея самопогребения меня как раз очень привлекает! Но правда в том, что я выбрал подход полного раскрытия и исповеди в интимной Facebook-кабинке перед всем миром, потому что я тоже пережил то, что пережили жалобщицы. И общество имеет право судить меня, это демократическое право каждого из вас судить меня.

- Но кажется, вы почти наслаждаетесь этим!

- Ну, это же радость валяния в грязи, которая привела меня к этому изначально, не так ли? Но как и любой психологический мотив, который проникает глубоко (ха!), это не возникло просто так, знаете ли. Если бы я не пережил то, что пережил, я бы вообще до этого не дошёл, ведь если мы чему-то научились от феминизма, так это тому, что это круг насилия, и весь мир вращается вокруг поиска первопричины, прямо как в средние века (Маймонид отождествил её с Богом).

И интервьюер спрашивает с фальшивой эмпатией: Расскажите нам, что вы пережили. И я разражаюсь плачем: Йешаяху Лейбович [известный израильский философ и учёный] сексуально домогался меня! Я был религиозным мальчиком, который пришёл за ответами, а ушёл с вопросами, тяжёлыми, пронзительными, проникающими в тело и душу! Я пришёл спросить его о психофизической проблеме, а он изнасиловал меня - это был его ответ. К кому я мог обратиться? Кто бы мне поверил. Такой старик, я просто был полностью парализован, не понимал, что он делает, когда он попросил меня снять штаны, я думал, он покажет мне связь между телом и душой. И в определённом смысле он показал! Даже сегодня мне не поверят, а я, как и любой жалобщик, просто хочу, чтобы мне поверили, это наше единственное право, чтобы нам сказали: мы верим тебе. Поэтому я их понимаю. Мужчины тоже подвергаются сексуальным домогательствам.

- Вау, за все мои годы как интервьюера, я не знаю, что сказать. Но почему вы не раскрыли это до сегодняшнего дня? Ведь вы были успешным и известным мужчиной.

И я всхлипываю: Видишь, ты такой же, как они! (удушье). Ведь все знали, что все старые мужчины домогаются, был заговор молчания, да, я расскажу всё! (удушье, удушье) Во всех редакциях газет знали, что Шимон Перес [бывший президент Израиля] не живёт с женой, потому что он педофил, и что Ицхак Рабин [бывший премьер-министр] изнасиловал Лею, когда ей было 15, а ему 22, и что с тех пор он снова и снова насиловал всех своих секретарш в пьяном виде. Что Агнон [лауреат Нобелевской премии по литературе] был серийным хватателем за зад молодых поклонниц, пока его жена была в депрессии, и что Гершом Шолем [известный исследователь каббалы] был так глубоко в теме БДСМ, что был замешан в деле об убийстве и издевательствах над одним из рабов Гертруды, его третьей жены, саббатианки [последовательницы лжемессии Шабтая Цви] (удушье удушье удушье), вот что происходит, когда слишком глубоко погружаешься в глубокие тайны еврейского мистицизма - всё превращается в порнографию.