Наследие Биби: историческая победа над Обамой и палестинским национальным движением

Стратегия Нетаньяху заключалась в том, чтобы выиграть время между падением либерально-демократического порядка и восхождением нового технологически-экономического порядка на мировую арену. Способности, которые он развил в браке с Сарой, – те же самые способности, которые позволили ему управлять израильским хаосом и выстоять перед лицом исторических и региональных потрясений

Зельда Фицджеральд и её муж, чьи отношения Ципер сравнил с Сарой и Биби (источник)

"Повесил землю ни на чём" (Иов 26)

Юваль Ной Харари и Бени Ципер – два пророка эпохи Нетаньяху. Эти два проницательных культурных комментатора лучше любого политического аналитика сумели распознать глубинные тенденции, лежащие в основе стратегии премьер-министра, – которая принесла ему беспрецедентную победу над местными левыми и, в определённом смысле, над мировыми левыми силами. Речь идёт не просто о временной тактической победе, а о победе, имеющей идейно-идеологическое значение, которая привела его противников в стратегическое замешательство, что отражается в потере ориентиров израильскими левыми и во многом также мировыми левыми перед лицом подъёма новых правых – движения, предвестником которого считается Нетаньяху на мировой арене. Юваль Ной Харари как историк точно определил историческую перемену, стоящую за политикой сына историка, а Бени Ципер как литератор точно определил личностную и супружескую драму, движущую парой Биби-Сара.

Победа, которую Нетаньяху одержал над палестинцами, сегодня кажется необратимой со смертью демографической проблемы и победой технологии над чревом палестинской женщины. Ведущие мыслители израильских левых, такие как покойный Амос Оз и да продлятся дни А.Б. Иегошуа, видели в демографии ахиллесову пяту правых – неопровержимое доказательство того, что "время работает против нас" и мы стоим перед лицом необратимой исторической тенденции, которая положит конец еврейскому государству. Но это анахроничный взгляд людей XX века, принадлежащий гуманистическому прошлому, где количество людей было существенной переменной в силе армий, экономической мощи наций и моральной и политической силе.

В начале подъёма постгуманистической эры Нетаньяху и Юваль Ной Харари думали иначе. Они распознали падение ценности самой демографии в балансе сил, и вместе с ней падение силы демократии – с уменьшением силы человека перед лицом технологии. XX век был эрой демографии, с демографическим взрывом и подъёмом массовых коммуникаций, и идеологическим уравнением в нём была воля масс и их благо. В противоположность этому, XXI век отказался от количества в пользу качества, и формула, которая им движет – это стремление к ускоренному технологическому и экономическому прогрессу. 1% побеждает 99%, Кремниевая долина побеждает Ржавый пояс, а евреи побеждают арабов. Это местная версия разделения человечества на технологическую сверхкасту и класс "бесполезных людей" – то, что предсказывает Юваль Ной Харари.

В XXI веке, в эпоху умных машин, автономных транспортных средств, которые приведут к автономным военным машинам, возможностей слежения, которые приносит информационная эра, и автоматизированного производства без рабочих в четвёртой промышленной революции – арабское большинство между Иорданом и морем уже ничего не изменит в балансе сил. Израильское технологическое качество победит любое арабское демографическое количество. Арафат, который решил положиться на оружие палестинского чрева, ошибся – а Нетаньяху был прав. Время работает на технологию, поэтому время работает на Израиль.

Если старые романтические правые цеплялись за вопрос территорий против арабов, мысля категориями XIX века, а старые левые отвечали им, что важны не территории, а люди и демография, мысля категориями XX века, у Биби и новых правых есть ответ XXI века – в видении Нетаньяху важны не территории и не демография, а технология и экономика. Исходя из этого исторического понимания, Нетаньяху встал на грандиозную сдерживающую борьбу против тенденции демографического урегулирования конфликта и разделения населения, оставшейся с конца XX века, и против мировоззрения старых левых, которое более всего воплотилось в фигуре Обамы. А продолжение известно.

Но тенденция сдерживания и вмещения любой ценой и с впечатляющим мастерством, с которой более всего ассоциируется Нетаньяху, не появилась бы на свет без личностной основы и супружеской динамики, которую Бени Ципер распознал уже при первой встрече с супругами Нетаньяху, в своей блестящей статье в "Гаарец": "Как нежна была ночь, которую я провёл с супругами Нетаньяху в моём доме". Бени Ципер, литературный лис с острейшей иронией в наших краях, решил намекнуть толстейшим, но понятным только литературной среде намёком на существование душевной болезни, которой страдает жена премьер-министра, в своей статье, которая заканчивалась так: "Они представились мне, он и его супруга, в ту ночь, как таинственные и гипнотизирующие и одинокие фигуры из романа Скотта Фицджеральда, и ночь действительно была нежной, очень нежной, как название последнего произведения того измученного писателя эпохи джаза".

Каждый, кто читал роман, о котором говорит Бени Ципер, "Ночь нежна", сразу узнаёт личность Биби в рациональном, исключительно интеллигентном и очень американском герое, справляющемся с душевной болезнью своей жены – женской героини романа – и её вспышками. Роман основан на собственном опыте Скотта Фицджеральда в борьбе с душевной болезнью его жены. Такое личное противостояние внутри супружеских отношений развивает у заботящегося супруга исключительные способности к вмещению и навыки сдерживания, которые, если намёк Ципера верен, несомненно служили ему также в обращении с израильской политической системой и достижении стабильности в хаосе – любой ценой.

Каждый, кто испытал такие супружеские отношения, жизнь в близости к душевной проблеме, которая может вспыхнуть в любой момент, знает, что они прививают человеку мировоззрение, сфокусированное на тактике сдерживания над пропастью: пережить ещё один день, каждый раз вместить текущую вспышку, и никогда не перестать опасаться следующей. Это конец эпохи Нетаньяху во главе правительства, и он покупает время. Он откладывает. Он сдерживает. Но это не новое состояние для него. Это его экзистенциальное состояние уже годы – Нетаньяху это человек, живущий на грани.