Как будет выглядеть еврейское государство? Часть 2: От государства Галахи к государству Каббалы

Галаха как система жизни диаспоры постепенно теряет свою актуальность в наши дни, и её релевантность для галахического государства вызывает усмешку. В противоположность ей, Каббала была новаторским движением в истории человечества, предвосхитившим компьютерную революцию тем, что первой сформулировала идеи духовной технологии и превратила законы в инструменты исправления. Поэтому в государстве Каббалы законность будет совершенно иной, чем в государстве Галахи (которое лишь заменит источник правовой власти). В Каббале, в отличие от юридического закона, закон органически присущ реальности, как научный закон. Поэтому государство Каббалы позволит именно квази-научное управление и духовную инженерию, на этот раз используя технологии информационной эпохи как государственную основу

Под виноградной лозой - утопия кочевого народа была антигосударственной и видела основу общества в духовном, а не политическом порядке. Ненавидящий государства да живет (источник)

В чем источник отчуждения, которое создает закон между человеком и государством? Идея внешнего закона, который нужно принудительно применять к человеку, и который можно нарушить, не будучи пойманным и наказанным, чужда как религиозному, так и научному пониманию закона. Подобно научному закону, религиозный закон не является внешним по отношению к реальности, а описывает сам способ функционирования реальности - если согрешил, будешь наказан, если сделал добро, получишь награду. Ему не нужно убеждать человека соблюдать закон и уважать его авторитет посредством идеологии - соблюдение закона это благо для самого человека. Идея человеческого закона, между которым и самой реальностью существует метафизический разрыв, и поэтому его нужно оправдывать, как и идея человека, между восприятием которого и реальностью существует метафизический разрыв, и поэтому его нужно оправдывать - это современная секулярная идея.

И если Галаха все еще нуждается во внешнем по отношению к природному миру механизме награды и наказания в будущем мире и в Боге, который судит и видит все сверху, на чем основан закон, то Каббала видит в законе имманентную часть реальности, которая просто существует внутри нее. Ты не преступил закон - а повредил саму реальность, и не подчинился закону - а исправил скрытое искажение в реальности. В этом Каббала гораздо ближе к научному пониманию, чем Галаха, и она действительно явление, которое развивалось параллельно с научной революцией, и даже предвосхитило некоторые её идеи (например, существование скрытых свойств в материальной реальности, которые нельзя измерить напрямую, как энергия). Связь между учеными как Ньютон и Коперник с Каббалой и эзотерическим учением - это глава, которую секулярная научная история замалчивает по понятным причинам.

У каббалистического мира законности есть еще одно сходство с научным миром - это связь между законом и технологией. Когда закон является основой реальности, его можно использовать для творческой манипуляции реальностью. Например, можно использовать законы высших миров для достижения целей в этом мире, в области называемой практической каббалой, или посредством различных исправлений изменять высшие миры. Эта идея позволяет смотреть на государство как на развивающуюся духовную сущность, в которой можно и нужно производить изменения - вещь, которую галахическое понимание закона считает недопустимой, отсюда негибкость Галахи в её адаптации к современному миру. Согласно Галахе закон постоянен и не производит ничего кроме подчинения Богу, тогда как согласно Каббале исправление прогрессирует и совершенствуется, и каждый раз нужно выполнять разные действия для продвижения строительства духовной сущности и приближения мессианско-футуристической эры.

У закона, запрограммированного в системе, есть огромное преимущество перед внешним законом: его невозможно нарушить, и поэтому нет необходимости ему подчиняться. Например, если раньше мне нужно было получить зарплату от работодателя, а затем платить налог государству, то я могла украсть деньги, или у меня могли украсть деньги, и было множество потенциальных точек нарушения закона по пути. Напротив, если зарплата переводится автоматическим банковским переводом, и так же налогообложение, то я стала законопослушной поневоле, и закон стал имманентным. Информационные технологии позволяют превратить государственный закон в закон природы. И речь идет не только о денежных переводах. Технология блокчейн может превратить и контракты в самореализующиеся системы, как и другие социальные механизмы, такие как тайное голосование. На выборах с блокчейном уже нельзя будет обмануть - с математической достоверностью. А с помощью технологий интерактивного доказательства с нулевым разглашением, как в разработках Шафи Гольдвассер, уже нельзя будет обмануть даже в самом вычислении. Такие технологии контроля превратят все большие части закона в имманентные реальности, и государство превратится в своего рода духовное программное обеспечение - и идея идеологического оправдания закона постепенно умрет.

В таком государстве многие споры о подобающем законе превратятся из идеологических споров (и потому бесплодных и вредных) в научные споры, решаемые посредством экспериментов. Сегодня, например, трудно разделить государство на случайный эксперимент с двумя налоговыми ставками и проверить, какая из них ведет к более быстрому росту, или как две ставки роста влияют на другие параметры. Поэтому, в отсутствие науки - спор становится идеологическим. Напротив, в запрограммированном государстве, движимом научными экспериментами, такой эксперимент легко осуществить, и его результаты быстро измеримы. Таким образом, все большие части управления государством превратятся в задачи оптимизации, которые будут решаться экспертами по данным, а в конечном итоге алгоритмами, а не бесчисленными невеждами с их необоснованными мнениями. Самообучающаяся система может менять налоговые ставки в соответствии с различными параметрами с эффективностью, с которой человек не может конкурировать. Так политическая проблема может превратиться в научную или алгоритмическую проблему, и технология сможет постепенно уменьшать контроль человека над другим человеком, вплоть до постепенного сокращения политики, которая является болезнью человечества.

Технологическое развитие позволяет иметь функционирующий закон без персоны за ним, и это на самом деле лишь продолжение очень глубокой и долгосрочной тенденции в государственном развитии, от персонального к неперсональному: от правления отца и харизматического главы племени к правлению династического короля, к правлению олигархии, к правлению народа, к правлению бюрократии, и до правления полностью неперсонального алгоритма обучения. Эта тенденция будет продолжать сокращать политическую сферу и оставлять нерешенные политические споры все больше в частной сфере, тем самым увеличивая свободу человека - и что более важно, его интеллектуальную свободу. Постепенно утвердится понимание, что проблемы, не решаемые алгоритмами - такие как вопросы веры и культуры - не входят в сферу государства. Государство будет восприниматься как сфера автоматического социального регулирования, слишком сложного для человеческого контроля, как сегодня воспринимается биржа, или как будет выглядеть транспорт в эпоху автономных автомобилей (которая устранит правила дорожного движения вместе с преступностью и правоприменением в этой области). Такое государство будет постепенно превращаться в органическое тело, в котором хотя и есть разветвленные и эффективные механизмы контроля и управления, но они не персональные, как ни одна клетка в теле не контролирует все остальные, или ни один нейрон в мозге не контролирует другие. В мозге нет премьер-министра, поэтому там не может быть и Биби, и это не только не вредит его эффективности и адаптивности - но усиливает их.

Как это связано с еврейским государством? Что ж, величайший недостаток государства в наши дни - это его захват частного сознания посредством политической сферы и её грубой персонализации. Иллюзия влияния в демократическом государстве заставляет людей тратить бесконечную ненужную энергию на вредную или неэффективную политическую деятельность (например: дискуссии в Facebook). Важность еврейского анархического видения заключается не только в исчезновении контроля человека над человеком, что проблематично в любом масштабе, от патриархата до государства, и от Бен-Гуриона до Биби. Еврейское видение критически важно прежде всего для духовного мира человека, который сегодня сильно загрязнен государством. Видение человека под своей виноградной лозой и под своей смоковницей - это не только негативное видение, освобождение от чуждой человеку власти и от "чужого служения", но это позитивный идеал, позволяющий заниматься духовным миром под той лозой и спокойно читать книгу под той смоковницей. И размышлять о нем днем и ночью.

В прошлом религиозный закон подвергался жесткой критике именно из-за интернализации человеком его механизмов и предписаний, которые превратились в механизмы подавления и самоконтроля, и сильно повлияли на сознание индивида. Внешний секулярный закон должен был освободить нас от всего этого. Но фактический результат противоположен: государство через актуальные события проникло в сознание индивидов в поистине чудовищной, даже извращенной степени (есть люди, которые слушают новости каждый час, и немногие воздерживаются от новостей в течение целого дня). Многие люди вокруг нас живут в фальшивом сознании, определяемом очередным срежиссированным скандалом, не имеющим никакого отношения к их реальной жизни, и это в семь раз хуже у евреев из-за их спорного, раскольнического и жаждущего конфликта характера (который знал лучшие времена в прошлом, например, в мире Талмуда). Поэтому эмансипация евреев от государства имеет критическое значение для продолжения их культурного наследия. Им трудно разделить частную и культурную сферу от публичной, поэтому вместо того, чтобы публичная сфера захватила остальное, как в тоталитарных режимах, её нужно постепенно сокращать в пользу исчезающего государства - государства Каббалы. В таком государстве, без подавления сверху - как силового, так и сознательного - духовный мир будет естественно расти и процветать.