Нетаньяху мяукает: почему я снова проголосую за Биби?

Биби ведет нас к новой стране - но сам не удостоится в нее войти. Его трагичность - это трагичность поколения пустыни сионизма, а его противоречивая душа является не только двигателем его лидерства, но и источником его силы в национальной душе. Я проголосую за Биби, и снова за Биби, а если будут третьи выборы - снова проголосую за Биби. Не потому что я сумасшедшая кошка, а потому что и мир, и Биби - оба безумны. Хотя Биби далек от духа иудаизма, он воплощение еврейской души и её горечи, и поэтому никто не подходит лучше него для её воплощения на сцене мировой истории. Эта роль - его

Действительно темная сделка между Биби и Мозесом. На фото - все заповеди, которые нарушил лидер (источник)

Мой Биби - это не ваш Биби. То есть, может быть и ваш, но он мой таким образом, каким он никогда не будет вашим. Потому что внутренняя сущность Биби - это противостоящее душевное движение протеста. Это его глубокая психологическая потребность, и поэтому он отвечает глубокой потребности (из тех, что заставляют писать статьи наперекор). Он позволяет людям в обществе, у которых есть такая потребность, выпускать свой яд через него, через токсичное лидерство, вместо токсичных отношений или токсичного родительства. Как любая жертва очищения, то есть жертва, очищающая от скверны, он притягивает к себе грязь и мерзость, тем самым очищая общество и искупая его грехи. Если они не выпустят это через Биби или против него - этот темный импульс выйдет в реальной жизни. Поэтому он позволяет гнев, как против себя, так и через себя, в мире, запрещающем насилие. Биби - это освобождение. Поэтому Биби действительно жертва.

Биби - это своего рода трагическое представление, приводящее общество к катарсису и очищающее его. Он тотем разочарования. Но почему нам нужен такой тотем? Почему мы не можем быть народом как все народы, выбирающим скучных лидеров? Потому что еврейский народ - и это тема, о которой не говорят - несет в себе огромное разочарование. Это разочарование от разрыва между обещаниями и ожиданиями (сначала божественными ожиданиями, затем родительскими ожиданиями и наконец собственными ожиданиями) - и реальностью. Утопическая мечта, строившаяся две тысячи лет, встретилась с земной реальностью в Земле Израиля, и встреча - не очень. Где в пророчествах о избавлении написано о палестинцах, о пробках в Ришоне и свадьбах с первого взгляда? Но дело не только в Мессии, и даже не столько в структурном разочаровании в различных лжемессиях, сколько в огромном и глубоком разочаровании, которому почти нет имени, способного его выразить, но которое получило у нас согласованное название: Холокост.

Каждый, кто читает сторонников Биби, знает, что они не счастливы своей долей - и риторически-интеллектуальный двигатель за ними - это протест. Речь идет не о сладких против кислых - а об огурцах в уксусе против огурцов в кислоте. Биби - это магнит для населения, чувствующего себя обиженным, и он соединяет их с израильским обществом, а затем кристаллизует само это общество в протест против западного мира, из огромного гнева евреев на предательство мира. Поэтому основной гнев направлен на Европу, на просвещение, на высокую культуру, на международные институты и их законы, и даже на сам гуманистический мораль, на "мир". Каждая капля пролитой еврейской крови вызывает разочарование на национальном уровне, и в сознании всей нации до последнего её члена, что не имеет аналогов ни у одного народа в мире. Даже основное фантазийное содержание Биби - страх перед вторым Холокостом - это темная фантазия повторного переживания травмы, и постоянное копание в неисцелимой ране.

Но правда в том, что нельзя винить Холокост во всем, и не в самом построении невротичности и протеста (а только в силе огромной национальной потребности за этим). Когда мы стали раздражающим и раздражительным народом? Если вернемся к книге Бытия, увидим, что необычно для Танаха [еврейской Библии], праотцы вовсе не раздражали Бога. На самом деле, Бог обещал горы и холмы праотцам, исполняющим его волю, и совсем не понимал, откуда на него свалился этот народ в середине книги Исход, который в начале был очень покорным народом рабов. Тот, кто заново сформировал характер народа, был выдающийся лидер, который наложил на него отпечаток своей личности так же, как Биби накладывает его на Израиль.

Моисей, самый раздражительный из лидеров Танаха, убивший египтянина в гневе, который в конце концов так и не удостоился войти в землю из-за своего гнева - это человек, который всегда стоит на краю дымящейся вулканической горы. Моисей - это человек, выросший у своих ненавистников, который понял, что тот, кто его вырастил, это тот, кто разлучил его с матерью, и поэтому внутренний двигатель гнева, горящий в нем - неопалимая купина - это эмоциональный двигатель исхода из Египта. Бог у него сразу приносит ужасные и жестокие казни, каких нет во всем Танахе, и чудесным образом поражает фараона, в чьем доме он вырос. Моисей - тот, кто сформировал сознание нервозности, он был великим токсичным лидером, тем, кто силой своей злокачественной личности создал странный грех золотого тельца, в котором даже его брат участвовал, а сразу после этого разбил сами скрижали Бога - в своем гневе - и инициировал случайное убийство в народе, из чистого взрыва гнева, и не в последний раз.

Протестующее душевное движение Моисея, как против самого Бога, так и против народа (вся книга Второзакония - это одна большая жалоба на народ перед его смертью) - это то, что создало его великое лидерство. И от Моисея до Биби не было у нас такого раздражающего и протестующего лидера, как он. Поэтому Биби - это не лидер раз в поколение, или раз в жизни, а мессианский лидер, которого мы ждали целое изгнание. Голосуйте за Биби - потому что крушение лжемессии - это спектакулярное зрелище, моральное представление, и нельзя его прерывать до последнего акта. Это не вина Биби, что он лжемессия, как не была это вина Шабтая Цви [лжемессии 17 века]. Это сама реальность неправильна, это этот мир испорчен до мозга костей - и на это мы так сильно злимся.