Возвращение рабства как последний шанс для третьего мира и будущее занятости в первом мире

Современная модель образования экономически нежизнеспособна. В этом виновата гуманистическая философия, провозгласившая свободу личности

Девушка или ваза? (Работорговец) - Генрик Семирадский (источник)

У рабства ужасный пиар. В эпоху политкорректности само его упоминание как легитимной возможности немыслимо. Это несмотря на то, что оно было легитимным на протяжении большей части истории в различных образцовых обществах, где его существование регулировалось системой обязанностей и прав, что иногда приводило к тому, что люди сами продавали себя в рабство. Какие элементы этого явления были положительными? Что в праве собственности на человека или частичной собственности может создать экономические модели, которых сейчас не существует и которые принесут пользу отстающим группам населения? Что более морально: позволить трудовым мигрантам тонуть в море и прозябать в нищете или допустить моральную форму рабства, имеющую экономическое обоснование? Как вообще может выглядеть такая форма?

Современная модель образования экономически нежизнеспособна. Если раньше тот, кто обучал молодого человека, мог получить от этого прямую экономическую выгоду (например, как родитель в старости или как мастер-наставник), то сегодня только само государство имеет экономический интерес в подготовке людей, у которых нет ресурсов для самообучения – и это заметно. Поскольку не существует широкой и привлекательной экономической модели для развития человеческого капитала, образование воспринимается как право гражданина, а не как деловая возможность, привлекающая предпринимателей. Учебные заведения не конкурируют за студентов, которые не могут платить за обучение, а огромный потерянный человеческий капитал третьего мира считается имеющим отрицательную экономическую ценность – больше проблем, чем пользы. Трудовые мигранты, голод и война потребляют значительные ресурсы для их приема, конкурируют с местными бедными за бюджет социальных услуг и вызывают народное сопротивление, которое приводит к власти правых политиков по всему Западу.

Почему нельзя создать прибыльную бизнес-модель для развития человеческого капитала? Казалось бы, образование – это очень выгодная деловая деятельность. Единовременные инвестиции в актив (хотя и с неопределенным результатом) приводят к драматическому росту его доходов на протяжении десятилетий. Почему это экономически невыгодно? Причина в основном культурная. Философская парадигма Просвещения – и вслед за ней юридическая – противится взгляду на человека как на объект, подобный доходному активу, и требует предоставить ему автономию субъекта, поэтому нет способа обязать его вернуть инвестиции. Образование рассматривается как личные инвестиции в себя, плоды которых принадлежат самому субъекту, а не тому, кто его обучил. Неуклюжая и неудачная американская модель заставляет студентов влезать в огромные долги, чтобы финансировать свое обучение, а не менее неудачная европейская модель возлагает это на государство, то есть на всех граждан. Это вместо того, чтобы позволить самим учебным заведениям получать прямой доход от плодов инвестиций – владение частью создаваемого ими человеческого капитала как доходным активом, то есть рабство в процентах.

Такая модель, с процентами от всех будущих доходов студента или ученика, полностью изменит систему стимулов образовательных учреждений и решит многие проблемы, от которых они сейчас страдают, вплоть до потери актуальности. Среди прочего, у учреждений появится экономический стимул индивидуально работать с каждым учеником, от самого слабого до самого сильного, максимизировать его подготовку и не допускать отсева учащихся. У учреждений также появится стимул предоставлять актуальное и релевантное для мира труда образование, включая инструменты для разумного поведения в нем. Кроме того, у учреждений появится стимул к трудоустройству выпускника на самую выгодную для него работу как непрерывной и неотъемлемой части самого процесса обучения. И самое важное – поскольку улучшение человеческого капитала будет экономически выгодным и будет приносить дивиденды десятилетиями, у учреждений появится стимул охотиться за учениками, включая учащихся из слабых групп населения и социальных слоев. Как следствие, и конечно за более высокие проценты, отражающие инвестиции, образовательным учреждениям на Западе будет выгодно импортировать любого талантливого человека из третьего мира и обучать его навыкам, необходимым в первом мире.

Торговля рабами на процентной основе между третьим и первым миром может стать первым работающим решением для положения людей третьего мира, которых прогресс Запада оставляет далеко позади и в обучении которых сейчас нет никакой экономической выгоды, что создает мировую динамику катастрофического увеличения разрыва. Вполне можно представить западные образовательные учреждения, тестирующие всех детей третьего мира и предлагающие наиболее интеллектуально одаренным из них приехать учиться по лучшей возможной программе с последующим трудоустройством на глобальном рынке труда, чтобы максимизировать выгоду для обеих сторон, например, в обмен на 30% всех будущих доходов. Согласно этому видению, больше не будет одаренных людей, не вносящих вклад в ВВП только потому, что они говорят на телугу.

О каком проценте рабства идет речь? Это можно оставить рыночным законам спроса и предложения. Если выяснится, что рынок процентного рабства неэффективен, например, слишком монополистичен, регулятор, несомненно, сможет вмешаться и установить разумные проценты, обеспечивающие прибыль обеим сторонам. Вероятно, западный студент сможет получить максимальное образование за несколько процентов от своего будущего заработка, в то время как африканскому студенту потребуется несколько десятков процентов порабощения. Но моральная неэстетичность процентного рабства ничтожна по сравнению со свободой от ужасов третьего мира, по сравнению с которыми моральная эстетика – это привилегия. А если слово "рабство" вызывает возражения – всегда можно назвать это так: "Ограничительное и необратимое соглашение, применяемое к самому юридическому лицу без ограничения по времени и месту, закрепляющее часть его доходов при соразмерном ограничении свободы занятости, но без ограничения других свобод". Эстетика тоже важна.